19 октября - День открытия Лицея

Для нас давно уже стало привычным отмечать эту дату как День лицея. 
Начало этой традиции положили сами лицеисты первого - пушкинского - выпуска. 
Мы с детства знаем пушкинские стихотворения на лицейскую годовщину. 
Одно из них - «19 октября» 1825 года - входит в школьную программу.
К лицейской годовщине стихи писали не только Пушкин, но и его товарищи-лицеисты. 
Сегодня мы помещаем стихотворения троих из них: Антона Дельвига, Вильгельма Кюхельбекера и Алексея Илличевского. Нетрудно увидеть, что их стихи уступают пушкинским, но тем не менее они представляют самостоятельный интерес. В сравнении с пушкинскими они могут стать материалом поучительного разбора на уроках русского языка. О путях такого разбора мы еще напишем в нашем еженедельнике.
Празднование «лицея дня заветного», 19 октября, стало традицией лицеистов первого выпуска. Встречи проходили чаще всего в доме «лицейского старосты» М.Л. Яковлева, иногда у А.Д. Илличевского, А.Д. Тыркова и других лицеистов. На них пели песни былых времен, исполняли стихи и куплеты, написанные к очередной годовщине, читали старинные бумаги, поминали наставников, а также умерших и отсутствующих товарищей. На двадцатипятилетнем юбилее, 19 октября 1836 года - Пушкин «от охватившего его волнения» не сумел закончить чтение своего стихотворения. 
После его смерти характер праздника меняется, он становится как бы менее интимным, в частности, на него начинают допускаться лицеисты более поздних выпусков. 
Вместе с ними первенцы Лицея продолжают собираться, хотя не столь регулярно, до 1870-х годов, когда из жизни уходят последние из них: Ф.Ф. Матюшкин, М.А. Корф, И.В. Малиновский, С.Д. Комовский. Последним из оставшихся в живых соучеником Пушкина по Лицею был канцлер А.М. Горчаков, скончавшийся в 1883 году.

СТИХОТВОРЕНИЯ НА ЛИЦЕЙСКУЮ ГОДОВЩИНУ

ДЕЛЬВИГ Антон Антонович (1798-1831) - лицейский товарищ Пушкина и один из любимейших его друзей. Еще в 1815 году, в пору ученья, Дельвиг опубликовал стихотворение «К Пушкину» - первый в русской литературе восторженный отзыв о молодом поэте, уверенно предрекавший ему бессмертие. С 1824 года Дельвиг издает альманах «Северные цветы», а с 1830 года «Литературную газету»; в обоих изданиях Пушкин принимает деятельное участие. В поэзии Дельвига Пушкин отмечал «необыкновенное чувство гармонии» и «классической стройности».
За помещение в газете стихотворения Де ла Виня, посвященного жертвам Июльской революции во Франции, Дельвиг получил грубейший выговор от Бенкендорфа; ему было запрещено издавать «Литературную газету». События эти сильно потрясли Дельвига, и вскоре, заболев горячкой, он умер. В стихотворении, написанном на лицейскую годовщину 1831 года («Чем чаще празднует лицей...»), Пушкин с глубокой болью говорит о безвременно ушедшем друге.

А.А.ДЕЛЬВИГ
<19 октября 1822>
Что Илличевский не в Сибири,
С шампанским кажет нам бокал,
Ура, друзья! В его квартире
Для нас воскрес лицейский зал.
Как песни петь не позабыли
Лицейского мы Мудреца¹,
Дай Бог, чтобы так же сохранили
Мы скотобратские сердца².
<19 октября 1824>
Семь лет пролетело, но, дружба,
Ты та же у старых друзей:
Все любишь лицейские песни,
Все сердцу твердишь про Лицей.
Останься ж век нашей хозяйкой
И долго в сей день собирай
Друзей, не стареющих сердцем,
И им старину вспоминай.
Наш милый начальник!³ ты с нами,
Ты любишь и нас, и Лицей,
Мы пьем за твое все здоровье,
А ты пей за нас, за друзей.
___________
1 Лицейский Мудрец - один из журналов, издаваемых лицеистами.
2 Скотобратские сердца - словом скотобратцы лицеисты обозначали свой кружок.
3 Милый начальник - Егор Антонович Энгельгардт (1775-1862) - директор Лицея с 1816  г.

ИЛЛИЧЕВСКИЙ Алексей Демьянович (1789-1837) - товарищ Пушкина по Лицею, где первое время был его соперником по стихотворному мастерству, особенно выделяясь эпиграммами, а потом - один из усердных переписчиков стихотворений Пушкина для рукописных сборников. В 1827 году издал собственный сборник «Опыты в онтологическом роде», в том же году получил в подарок от Пушкина отдельно изданную 2-ю главу «Евгения Онегина» с подписью «Олосеньке от Француза». Пушкин так охарактеризовал его поэзию: «Стихотворения посредственные, заметные только по некоторой легкости и по чистоте мелочной отделки»

 

 

Лицейские профессора, спасающие Кюхельбекера. 

Карикатура А. Илличевского 

из рукописного журнала «Лицейский мудрец», 1815 г.

<На 19 октября 1826 года>

Хвала лицейским! Свят обет
Им день сей праздновать свиданьем,
Уже мы ровно девять лет,
Но связаны воспоминаньем.

И что же время нам? Оно 
Расторгнуть братских уз не смеет,
И дружба наша, как вино,
Тем больше крепнет, чем стареет.

 

<На 19 октября 1833 года>

Опять мы на лицейский праздник
Соединились в круг родной.
Спасибо, Яковлев-проказник,
Ты староста у нас лихой!

Лицей, когда мы соберемся,
В нас обновляется опять...
Смотрите ж, братцы, поклянемся
День этот вечно поминать.

 

В. Кюхельбекер.
Рисунок А.Пушкина в черновике V главы «Евгения Онегина», 1826

КЮХЕЛЬБЕКЕР Вильгельм Карлович (1797-1846) - поэт-декабрист, лицейский товарищ Пушкина. 
Был крайне вспыльчив, самолюбив, болезнен и неловок. Пушкин, может быть один из первых, сумел разглядеть и оценить за смешной внешностью благородство и бескорыстие «Кюхли», его поразительную начитанность, его страстную приверженность поэзии, философии, всему высокому и прекрасному. 

Отдельные черты Кюхельбекера Пушкин воплотил в образе Ленского. По делу о восстании 14 декабря Кюхельбекер был приговорен к смертной казни, замененной потом 20 годами каторги, из которых 10 лет он провел в одиночном заключении. Пушкин не забывал своего товарища. Дважды добивается он разрешения переслать Кюхельбекеру свои сочинения и ряд исторических книг; рискуя навлечь на себя царский гнев, Пушкин издает поэму Кюхельбекера «Ижорский». В феврале 1836 года уже из далекой Сибири Кюхельбекер пишет Пушкину: «Верь, Александр Сергеевич, что умею ценить и чувствовать все благородство твоего поведения: не хвалю тебя и даже не благодарю, потому что должен был ожидать от тебя всего прекрасного.
Кюхельбекер умер от чахотки в 1846 году в Тобольске.

19 октября 1828 года

Какой волшебною одеждой
Блистал пред нами мир земной!
С каким огнем, с какой надеждой,
С какою детской слепотой
Мы с жизнию вступали в бой.
Но вскоре изменила сила,
И вскоре наш огонь погас;
Покинула надежда нас,
И жизнь отважных победила!
Моих друзей далекий круг!
Под воплями осенних вьюг,
Но благостным хранимый небом,
При песнях, вдохновенных Фебом,
От бурь и горя вдалеке,
В уютном, мирном уголке
Ты празднуешь ли день священный,
День, сердцу братьев незабвенный?
Моих друзей далекий круг!
Воспомнит ли в сей день священный,
В день, сердцу братьев незабвенный,
Меня хотя единый друг?
Или судьба меня лишила
Не только счастья - и любви?
И не взяла меня могила,
И кончилися дни мои?

 

19 октября 1836 года

Шумит поток часов; их темный вал
Вновь выплеснул на берег жизни нашей
Священный день, который полной чашей
В кругу друзей и я торжествовал...
Давно! - Европы страж, седой Урал,
И Енисей, и степи, и Байкал
Теперь меж нами. - На крылах печали
Любовью к вам несусь из темной дали.

Поминки нашей юности - и я
Их праздновать хочу, - воспоминанья,
В лучах дрожащих тихого мерцанья,
Воскресните! - Предстаньте мне, друзья;
Пусть созерцает вас душа моя,
Всех вас, Лицея нашего семья!
Я с вами был когда-то счастлив, молод, -
Вы с сердца свеете туман и холод!

Чьи резче всех рисуются черты
Пред взорами моими? Как перуны
Сибирских гроз, его златые струны
Рокочут... Пушкин! Пушкин! это ты!
Твой образ - свет мне в море темноты;
Твои живые, вещие мечты
Меня не забывали в ту годину,
Как пил и ты, уединен, кручину!

Тогда и ты, как некогда Назон, 
К родному граду простирал объятья;
И над Невой затрепетали братья,
Услышав гармонический твой стон:
С седого Пейпуса, волшебный, он
Раздался, прилетел и прервал сон, 
Дремоту наших мелких попечений, 
И погрузил нас в волны вдохновений!

О брат мой! много с той поры прошло:
Твой день прояснел, мой - покрылся тьмою;
Я стал знаком с Торкватовой судьбою, -
И что ж? опять передо мной светло:
Как сон тяжелый, горе протекло;
Мое светило из-за туч чело
Вновь подняло, - гляжу в лицо Природы;
Мне отданы долины, горы, воды!

И, друг! хотя мой волос поседел,
Но сердце бьется молодо и смело:
Во мне душа переживает тело,
Еще мне божий мир не надоел.
Что ждет меня? Обманы наш удел;
Но в эту грудь вонзалось много стрел,
Терпел я много, обливался кровью:
Что, если в осень дней столкнусь с любовью?